Изначально планировалась жутятина, потом я вычитывала при свете дня и изменила жанр на приключения. В итоге получилось нечто среднее, вроде как жуткое приключение.



Название: Саблезубый кролик
Персонажи: Ренджи, Юмичика, Иккаку
Рейтинг: PG
Жанр: adventure
Дисклеймер: Все принадлежит Кубо
Саммари: Одна ночь страха из жизни одиннадцатого отряда
Авторские примечания: возможен ООС, таймлайн: времена службы Ренджи в одиннадцатом
Размещение: с разрешения автора

Фанфик был написан на Октябрьский фестиваль

читать дальше
Пещерой это углубление в скале, где едва помещались три человека, можно было назвать только с большой натяжкой. Но весь день лучшие силы одиннадцатого отряда прочесывали лес, и к вечеру лучшим силам было все равно, где останавливаться на ночлег. Только капитан Зараки продолжил одиноко искать в ночи многообещающе сильного Пустого, который настолько перепугал всех жителей ближайших деревень, что они не погнушались просить помощи у шинигами.
Ночью взошла полная луна, и Ренджи почему-то даже не удивился.

- Юмичика, ты спишь?
- Сплю.
Одиннадцатый отряд славился своими маленькими традициями. Например, когда Иккаку было скучно – страдали все.
- Может, поиграем во что-нибудь?
- Сейрейтей. Тебе на «ей».
Усталый Ренджи никак не мог понять, почему его поставили дежурить первым, если все равно никто не спал. Он даже грешным делом подумал, что над ним снова нависла зловещая тень дедовщины. Совсем как в первую ночь в одиннадцатом, когда он проснулся от странных звуков и увидел склонившегося над ним Иккаку с тюбиком зубной пасты в руках. Юмичика тогда стоял рядом, сложив на груди руки, и уверенно утверждал, что все-таки сначала стоит снять крышку и содрать защитную пленку.
- Не хотите играть – давайте рассказывать страшные истории.
- Иккаку, мы и так мертвые в мире мертвых. Самое страшное сейчас – наш собственный капитан, бегающий по лесу. Если это увидят местные, то они своего Пустого будут теплым словом поминать.
- Зануда.
- Зато красивый.
Юмичика был прав. Ренджи казалось, он отсюда слышал, как потерявшийся монстр Зараки прокладывал себе путь, расшвыривая в разные стороны вековые деревья, а глаза его наверняка блестели в свете луны. Но и в предложении Иккаку что-то было. Что-то из давно ушедшего детства, такое, что можно вспомнить только сидя у костра в руконгайском лесу. По стенам пещеры плясали тени, и от этого просыпалось давно позабытое щекочущее ощущение необъяснимого страха.
Если не смотреть на развалившегося на земле Иккаку, который одним своим видом создавал почти домашнюю обстановку.
- Рукия умела рассказывать страшные истории.
Иккаку и Юмичика, в отличие от Киры и Хинамори, не начинали переглядываться и сочувственно смотреть, услышав имя «Рукия», за что Ренджи был им крайне благодарен. Они просто повернули головы в его сторону.
- Так излагай, - милостиво разрешил Иккаку, садясь поудобнее. Юмичика оставил попытки уснуть и, подтянув ноги к груди, тоже сел. В свете костра их лица стали странно похожи.
- Я не помню уже… - Ренджи почесал затылок. Просьба рассказать застала его врасплох. По правде говоря, он надеялся, что его вообще не услышат, - Про безглазую девочку сойдет?
- Выкололи? – деловито спросил Иккаку.
- Нет, - Ренджи напряг память и попытался скопировать интонации, с которыми Рукия рассказывала эти истории, - Она появилась в Руконгае уже без глаз, с глазницами, полностью затянутыми кожей. Ее приняла в семью одна женщина, у которой был свой дом. Но эта женщина не любила девочку, била ее и заставляла делать всю работу…

Женщина боялась. Ей постоянно казалось, что девочка смотрит ей в спину. Поэтому она с каждым днем заставляла делать ее все больше, но девочка справлялась, что пугало только сильнее.
Однажды женщина поручила девочке почистить котел. Девочка почистила его, и принесла женщине, а та увидела, что к его стенкам прилипли куски человеческой кожи. Женщина разозлилась, убила девочку топором и сварила в этом же котле.
На запах мяса у дома собрался народ со всего района. Польщенная вниманием хозяйка вынесла каждому гостю полную тарелку. Люди пировали всю ночь, и мясо в котле никак не кончалось. А наутро у каждого, кто попробовал хоть кусочек, вытекли глаза.

Закончив, Ренджи понял, что с годами эта история перестала быть такой уж страшной. Или Рукия лучше рассказывала? Вроде бы, женщина была ведьмой и на пир она пригласила своих любовников-бандитов, а у девочки были седые волосы. Все эти детали вспомнились к концу рассказа, и вставлять их задним числом Абараи не стал.
На слушателей, судя по всему, история тоже впечатления не произвела. Юмичика задумчиво ворошил угли палкой, Иккаку пожал плечами.
- Жрать охота… - сказал он, положив ладонь на живот, - Ладно, сойдет для первого раза. Теперь учись у лучшего. Слышал историю про Черного Лейтенанта?
- А сейчас она стоит и смотрит на нас, - ровно произнес Ренджи.
Наверное, что-то такое было в его лице, что заставило Иккаку потянуться к мечу, а Юмичику – настороженно посмотреть в сторону выхода из пещеры. Но там не было видно ничего, кроме темнеющих на фоне неба верхушек деревьев.
- Тьфу, развел как детей, - Иккаку, раздраженно оглядевшись, поднялся на ноги, - Что-то мне надоело, пойду составлю капитану компанию.
Он вышел из пещеры и скрылся в лесу. Юмичика молча пошел следом, перед выходом бросив на Ренджи внимательный взгляд. Тот кивнул в ответ, убеждая, что все в норме.
Если можно считать нормой явление безглазых девочек.

Она стояла на границе света от костра, худющая, покрытая синяками, и волосы у нее действительно были седые и тонкие, как у больной старухи. А глаз не было, просто затянутые кожей глазницы, но она все равно смотрела, Ренджи это сразу понял.
Не бойся, говорила Рукия, она не нападает на детей. Ренджи отвечал, что не боится и что она сама все выдумала. Сейчас он уже не был уверен ни в том, ни в другом.
Девочка исчезла, как только Ренджи отвел взгляд, будто ее и не было.
Была, он знал точно.
Как-то Ренджи уже пытался не обращать внимания на огромную обезьяну с головой змеи вместо хвоста, пока Иккаку не сказал, что с завтрашнего дня они будут тренироваться по индивидуальной программе, а Юмичика не попросил удерживать свое животное от попыток полежать на его одежде. Мол, оно линяет, и волосы остаются.

Ренджи шел по лесу в сторону, противоположную той, где по его представлениям находились остальные, и злился на себя. Бойцы одиннадцатого не боятся ни безглазых девочек, ни клыкастых монстров, ни одиноких ночных прогулок. Тем более не должен бояться он, если собирается хоть чего-то добиться в этой жизни. Рукия бы его точно засмеяла.
Приободренный этими мыслями, Абараи зашагал увереннее и стал смотреть по сторонам. Лучше всего сейчас первым найти и убить этого Пустого, и пусть капитан Зараки завидует.
Смотреть, впрочем, было особо не на что. Обыкновенный и совершенно не жуткий лес. В таком хорошо днем устраивать тренировки, а не искать ночью Пустых. Район достаточно богатый, ягоды на ветках висели почти нетронутыми. Листья одного из кустов были похожи на маленькие мокрые тряпочки, и Ренджи, заинтересованный, подошел поближе.
Оказалось, это не тряпочки и даже не листья. Как-то так должна выглядеть кожа, которая раньше затягивала глазницы, и которую потом содрали. Кое-где с кусочков свисали клоки седых волос.
Ренджи выхватил меч и побежал.

Кто-то уже бежал здесь недавно, бежал быстро, примял траву и поломал ветки. Разбросал кусочки кожи… Ренджи невольно вспомнилась другая история Рукии, про двух детей и хлебные крошки. Совсем неправдоподобная, не может дом быть сделан из пряника. И это даже не смотря на то, что теми пряниками, которые Ренджи довелось попробовать в детстве, можно было забивать гвозди.
Следы вывели на поляну, как сначала показалось. Потом Ренджи разглядел обрыв и огни деревни внизу. Отсюда хорошо любоваться видом, и отсюда сложно убежать.
Луна осветила человеческую фигуру, сидящую недалеко от края обрыва. Ренджи медленно опустил меч.
Это был мальчик в оборванной одежде, прижимающий к груди большой сверток. Ткань покрывала почти все, оставляя снаружи только черную макушку и тоненькую руку. Отсюда не было видно ни грязи под обломанными ногтями, ни ссадин на костяшках – лишь белизну кожи, отчего ткань казалась еще серее.
А у мальчика, Ренджи знал, были красные волосы.
В животе предательски урчало, и от этого становилось очень стыдно. Стыдно и горько, они должны были поступить в академию, стать шинигами, перестать хоронить друзей. Она сама ведь этого хотела, и он бы пошел за ней, а потом ее бы нашел родственник из какого-нибудь знатного клана, а он бы тогда… тогда… Ренджи вытер лицо рукавом, мысленно приказав себе перестать фантазировать. Ему нужно собраться и похоронить своего последнего друга.
Он сделал шаг вперед, не совсем понимая, как ему это удалось, если он продолжал сидеть на траве. Мимо него пронеслась какая-то тень, и через миг серповидный меч рассек голову красноволосому мальчику, зацепив сверток с телом.

Ренджи отрешенно смотрел на происходящее, не в силах пошевелиться. Сложно было снова осознавать себя взрослым. Он заметил, как мальчик взорвался, и в разные стороны полетели клоки кожи с красными волосами. Из того, что когда-то было похоже на человека, выпрыгнул маленький, размером с кошку, Пустой, больше всего напоминающий саблезубого кролика. Рукия бы оценила.
Эта мысль отрезвила и вернула способность соображать. Со способностью шевелиться дела обстояли сложнее. На кролика, сжимая меч, бросился Юмичика.
Раздался противный треск. Пустой, заметив нового врага, снова оброс кожей и преобразился. Теперь он стал похож на Юмичику… На то, что стало бы с мертвым Юмичикой, если бы духовные тела шинигами могли разлагаться. Больше всего существо напоминало зомби с проеденным молью оранжевым воротником.
У него была зеленая кожа. Местами ее не было вообще, вместе с солидными кусками мяса. Глаза вытекли, и это заставило Ренджи испытать странную гордость за свой рассказ.
Зомби был совсем не страшным и даже каким-то неправдоподобным. Например, Ренджи знал точно, в мире мертвых не существовало опарышей, которые сейчас вываливались из глазниц мертвеца при каждом движении, им просто нечем было питаться. Значит, и меч в руках зомби-Пустого бы не настоящий.
Вот только Юмичика, похоже, считал иначе. Он продолжал отбиваться, но делал это все неувереннее, движения становились рваными, удары не достигали цели. Куда-то пропала та грация, с которой Юмичика сражался раньше. Сейчас изящества в нем было не больше, чем в рубящем деревья дровосеке. До Ренджи дошло, что он кричит:
- Ренджи, мать твою, не спи!
- Реви, Забимару!
Пустой успел преобразиться всего раз перед тем, как отправился на перерождение.

* * *

- Знаешь, эта твоя капусторезка настолько груба и нелепа, что даже красива.
Где-то во внутреннем мире устало фыркнул Забимару. Ренджи не смог решить, радоваться комплименту или нет, поэтому спросил о другом:
- Рассказы очевидцев?
Юмичика довольно кивнул. Самообладание к нему уже полностью вернулось.
- Да. Они все описывали разных ужасных чудищ, порождения ночных кошмаров, но шинигами из двенадцатого засекли здесь реацу только одного Пустого. Я предположил…
- Что Пустой использует страхи, - закончил за него Ренджи, позабыв про субординацию.
Они возвращались по той же тропинке, по которой несколько минут назад бежал Ренджи. Ошметки кожи Пустого оказались недолговечны и уже рассыпались на духовные частицы вслед за хозяином. Все так же ярко светила луна – оказывается, прошло совсем немного времени.
Маленький кролик с большими острыми зубами, очень трусливый и очень голодный. Удобно спрятаться днем в любой норе, удобно ночью превратиться в чудовище и поужинать парализованной страхом жертвой. А для тех, кто уже давно не боится обычных чудовищ, есть фокусы поинтереснее.
Ренджи должен был спросить.
- Вы поэтому меня с собой взяли?
Юмичика потянулся поправить перо на реснице, не нашел его и ограничился тем, что просто почесал бровь.
- Капитан Зараки и Иккаку… Они не знали. А я боялся, что они уже ничего не боятся. Боялся, что не боятся. Звучит не очень, да.
Он говорил отрывисто, от его тона хотелось оглянуться по сторонам и поискать глазами зеленокожего зомби. Ренджи вспомнил, как капитан Зараки с каменным лицом терпел попытки Ячиру сделать ему новую прическу, как Иккаку жизнерадостно болтал каждый вечер, сидя на веранде со своим лучшим другом. И впервые за время в одиннадцатом Ренджи подумал, что умный, сильный, опытный и красивый пятый офицер Айясегава Юмичика ни черта не понимает.
- Теперь они умрут от зависти. Или убьют нас, чтоб неповадно было, - сказал Абараи. Юмичика улыбнулся, слушая, как где-то недалеко трещат поваленные деревья.
В другой раз Ренджи, наверное, обиделся бы, что его использовали как приманку. Или попросил бы никому не рассказывать об увиденном на обрыве.
Но он знал, Юмичика и так не расскажет. Как никому не расскажет Ренджи о том, что перед смертью Пустой успел принять облик погибшего в бою Иккаку.

@темы: Джен, Блич, Писанина